У памятника Маяковскому

                              1.

Владимир Владимирович, здравствуйте,

Хоть Вы и скульптура, а не человек!

Живой бы сказал: «Проходите да хвастайте»,

Но бронзовых уст не раскрыть Вам вовек.

А я – Наталушко. Потомок казаков.

По жизни – рабочий и этим горжусь.

Теперь я на пенсии – дед уж, однако,

И Вам по годам я во внуки гожусь.

Мы в школе, естественно, Вас проходили,

Ну как же – великий советский поэт!

Стихи трудноватые лично мне были,

И я не читал их потом много лет.

Триптих: Отец, мать и сын

•      НИКОЛАЙ ГУМИЛЕВ

               1.

Столетия двадцатого начало.

В Европе мирной тишь да благодать.

Там юноше учиться предстояло –

Высокие науки постигать.

Дворянский сын приехал из России

В Париж, в Сорбонский университет.

Писал стихи, резвился в их стихии,

В нем рос поэт, в науках – толку нет.

Душой романтик, выдумкой богатый,

В мечтах он путешественником был

И – конквистадором в железных латах…

Учиться бросил – в Африку уплыл.

Течёт ручеёк

       ПРИЗВАНИЕ

Как листочек был чистой бумаги.

Каково же призванье мое?

Есть ли склонность к чему-то иль тяга?

Кто направит мое бытие?

Думки детские не постоянны –

Склонны птичкой тотчас упорхнуть.

Был бы в детстве мужчина-наставник –

Наставлял бы на истинный путь.

Чтоб он был при портфеле и шляпе,

Но такой не приснился и в сне.

И каким бы я был, если б папа

Не погиб на проклятой войне?

Светлые дали (продолжение)

           ВЕРХНЯЯ УРЯ

      (Из семейного предания)

Как Сибирь велика! Но есть место одно,

Где бы шляпу я снял, обнажив шевелюру.

Перед ликом Саян есть большое село –

Называется Верхняя Уря.

При царе не хватало крестьянам земли.

Мужики-ходоки шли в Сибирь на разведку.

В Верхней Уре тогда и осели мои

С Украины пришедшие предки.

Никогда не был там, житель я городской,

Но с селом этим связан невидимой нитью:

Там родился отец, дед нашел упокой,

Когда вторгся в село рок событий.

Светлые дали

ДУША НЕ СДАЕТСЯ

Время лицо и фигуру не красит –

В дедовой нынче хожу ипостаси.

Други, подруги – ах, где наши встречи?

Нет уже многих, а кто-то далече.

Только душа не сдается – трепещет,

Детству далекому все рукоплещет.

Годы промчались, но все вспоминаю

Лучшее место родимого края.

Там, в небесах моей милой сторонки,

Пели любимые мной жаворонки.

Нивы златые, лесов изумруд

Все-то по-прежнему в сердце живут.

Пародийные опыты

                ЗАГАДОЧНЫЙ ПОРЫВ

                                     «…Не обессудьте, я вольна

                                      В своих загадочных порывах,

                                       Как набежавшая волна

                                       На берегу ласкает милых.

                                       Так и меня толкает к Вам

                                        Возможно ради интереса…»

                                                Вера Золотухина

Накал тех чтений был хорош –

Знакомства бурного предтеча.

Ваш натиск чуть не бросил в дрожь,

Да, видно, был еще не вечер.

Вы были как шальной прибой,

Где мы бы оба утонули.

Вот если б ласковой волной

Ко мне б тихонечко прильнули!

Но был прекрасен Ваш порыв.

Согласен: женщина – загадка.

Да вот беда – я стал ленив

И на разгадки стал не падкий.

Сонеты

СОНЕТ 1

Передо мной безмолвная бумага.

Как снег чиста, поэтому молчит.

К ней у меня особенная тяга:

Начну писать – она заговорит.

И загрустит она и засмеется –

В ней часть души теперь живет,

И в чьем-то сердце тонко отзовется,

И в дали светлые с собою позовет.

И поведет разбуженная память

Туда, где молодость возникнет вновь,

Где снова встретишь первую любовь,

Когда-то глухо канувшую в замять.

А если взять совсем иной сюжет,

Другой тогда напишется сонет.

Время судить

     ОТКРОВЕНИЯ

В облаках я не витаю,

Нету связи с космосом,

По родной земле шагаю,

Совесть служит компасом.

С ней иду своей дорогой,

А куда – не ведаю.

Обращаться стал я к Богу,

Заповедям следую.

Доброте, любви и братству –

Все мое внимание.

Не отдам ради богатства

Душу на заклание.

Одуванчик цветёт

ВИЗИТ  НА  МАЛУЮ  РОДИНУ

Зрить  больно удел тот плачевный,

Крестьянский я все-таки сын:

От всей нашей бывшей деревни

Остался домишко один.

В бездействии полном просторы,

Пустынна, в бурьяне, земля.

А было: насколь хватит взора

Желтели хлебами поля.

Высокими стали березы –

Не пользуют их на дрова.

Не нужными стали покосы,

Зря буйствует всюду трава.

Сладкая каторга

             КРЮЧКОВО

          (Истории дачной начало)

Преддверье тайги и земли неудобь:

Деревья, кустарник, пеньки да каменья.

Решили в верхах – пусту не было чтоб,

Ее трудоголикам дать во владенье.

Народец – рабочее-крестьянский, простой,

Копаться в землице имеет привычку,

Рванул в этот край он с бэушной доской,

В набитой, как сельдью, битком электричке.

Платформа  Крючково. Сгружайся, сходи,

Иди в караване рабов-добровольцев!

Согбенный, ступай во владенья свои,

Корчуй свой участок, копайся и стройся!

Судьба ли, случайность – Крючково меня

Как будто каким-то крючком зацепило,

Вручило топор и лопату и вилы

И – стала частица Крючково моя.

Дорога на Столбы

ВСТРЕТИМ НА СКАЛАХ ВОСХОД

Снова наш путь на Столбы!

Дружной ватагой идем.

А рюкзаки, как горбы –

Все в них, что надо, несем.

Быстрые в гору шаги –

Будто свершаем набег.

В месте укромном тайги

Ждет нас в избушке ночлег.      

Вечер. Гитара. Костер.

Звездное небо. Луна.

Песни. Друзей разговор.

Ночью придет тишина.

До пояса коса

РОДНИК

Родник, рожденный под скалой,

Бил из земли струей упругой.

Чистейшей, как слеза, водой

Поил он ближнюю округу.

С мечтой о счастье впереди

Ручьем скатился он в долину,

Ища собратьев по пути,

Чтоб с ними слиться воедино.

                 Звенел струной среди камней,

Журчал спокойно среди кочек.

Как с милой встретиться своей,

Мечтал он тоже, между прочим.

Завидев речку, к ней скользнул,

Враз позабыв искать собратьев.

В порыве страстном к ней прильнул

И – утонул в ее объятьях…